Короткий острый нож с деревянной ручкой, что так подходит для свежевания дичи аккуратно, почти ювелирно снимает мелкие куски древесины с короткой палки. Медленно, по линии вырезая древние символы, назначение которых не ведомо ей, копируя давно увиденные рисунки, она превращает толстую палку в древний оберег, который, впрочем, без совершенно незнакомой ей магии, не станет для нее хоть на каплю полезнее деревяшки.
Нож соскальзывает с дерева и впивается в зеленоватую кожу, рассекая ее и оставляя на месте травмы каплю крови. Женщина, укрытая от посторонних глаз пыльным и старым плащом, тихо шипит и слизывает кровь с собственного пальца.

Отец, кузнец на окраине небольшой людской деревушки, никогда не рассказывал о том, как познакомился с матерью, и куда она исчезла после того, как родила ребенка. О том, что она заметно отличается от ровесников, догадаться было не сложно с самого детства, когда была крупнее и зеленее всех. Дети смеялись над ней и, пока она не научилась ловить камни на излете и метко отправлять их в своих обидчиков. Пока не научилась вставать после падения и давать обидчикам сдачи. Она росла, но и обидчики становились крупнее, учились драться на мечах, учились ставить подножки, снова и снова заставляя ее падать. Она злилась с каждым днем все больше, и просила отца научить ее управляться с оружием, когда он учил ее это оружие создавать, работать тяжелым молотом с раскаленным металлом, чтобы создавать утонченные произведения искусства. Проблема была лишь в том, что она знала, что ей здесь не место.

Она поднимает глаза, когда мимо проходит мужчина, резко распахивая деревянную дверь трактира, у входа в который она сидела уже несколько часов. Длинные рыжие волосы, нахальная ухмылка, заостренные уши. Кажется, вполне соответствует описанию заказчика. Женщина снова опускает глаза к деревянному оберегу в руках и делает еще одну зарубку ножом. Спустя две недели поисков по всем корчмам континента, она все же нашла свою цель, как и находила всегда.

Подростком она уже выше на голову-полторы своих ровесников и работает в кузнице наравне со своим отцом. Но в маленькой деревушке жить ей не хотелось. Отец пытался ее научить быть терпеливой, любить мир вокруг, чувствовать магию, что наполняет землю и жить со всем этим в гармонии, не обращая внимания на детвору, что раз за разом чуть ли не факелами и камнями загоняла ее в тупики как дикого зверя и била. И она сбежала с торговцами навстречу своей судьбе.

Спустя некоторое время она убирает нож в голенище сапога, поднимается и заходит в таверну. Разминает плечи под плащом, скрывая пол человека под ним, и двигается к трактирщику. Тот по легкому движению руки и звону монет перед ним ставит перед ней кружку крепкого пенного, которую берет со стойки и несет к столику рядом с рыжим. Как, говорите, его зовут?

- Почему вы не можете принять меня в клан? Я работаю здесь уже три с половиной года, я делаю лучшее оружие и не хуже других с ним управляюсь.
- Духи предков тебя не отметили, девочка, тебе не место в клане. Но ты можешь остаться с нами, нам нужен хороший кузнец.
- Катитесь к своим духам предков.

- Марк, говоришь? Ты угостишь меня выпивкой? – тонкий голос полукровки (других в таких местах не водится) раздражает даже больше обычного. Женщина под плащом привычно сжимает в ладонях свою кружку и делает глоток. У нее есть еще немного времени, чтобы алкоголь растекся по венам мужчины и притупил его реакцию.

За спиной лязгнул замок огромной клетки. С другой стороны крошечного, обнесенного стальными прутьями пространства, утробно зарычал огромный зверь, разворачиваясь от шума и тычков острыми палками в бока. Огромная когтистая лапа ударилась в прутья, а мутный от боли и ярости взгляд нашел кого-то, кто оказался на этой стороне клетки.

Она слушает голос, который уже меняется под воздействием винных паров, и легко поднимается с собственного места и делает два шага в сторону разномастной компашки, чтобы оказаться за спиной рыжего мужчины. Еще шаг, и толкает его в спину, как бы случайно дезориентируя на мгновение, а потом наклоняется, чтобы одной рукой обхватить шею и протащить его от стола вместе со стулом, хотя последний падает и оставляет охотника и жертву в одиночестве. В покрытых шрамами пальцах появляется лезвие кинжала, которое касается острием сонной артерии.
- Марк, - нежно шепчет в самое ухо, почти как старому любовнику, делая еще шаг назад, прочь от испуганных взглядов окружающих, чуть сильнее прижимая лезвие к коже.
- Я принесла тебе привет от твоего старого знакомого, Руфуса, - все так же тихо говорит на ухо, ласково проводя лезвием по шее.
- Он обещал оставить весь твой аванс, как только я его у тебя выбью, - в ее голосе сквозит почти материнская забота и ласка.
- И еще столько же, если принесу ему какую-нибудь часть твоего тела, например, ухо, - кончик языка прошелся по вытянутому хрящу.
- И в три раза больше, если я притащу тебя живым. Впрочем, столько же он даст за твою голову, - ее рука почти пережимает доступ кислорода.
- Меня устроит и первый вариант, если ты не будешь сопротивляться, - тебе же нравится эта сделка? И куда ты дел троих предыдущих охотников за головами?

[nick]Ми'Ра[/nick][icon]https://i.imgur.com/xWY5pie.png[/icon][status]медведица[/status][sign]И если есть порох, дай огня[/sign]

Отредактировано Idgie Threadgoode (05.05.2019 22:49:17)

Кровь густыми струями покидала ее тело из глубоких порезов. После сильного удара она не могла открыть один глаз, который заливала кровь из рассеченной кожи на голове, но она все еще была жива, что нельзя сказать о медведе, чье обмякшее тело падало на пол после хруста в шее. С другой стороны прутьев сначала неуверенно, потом все громче начинали скандировать ее новое прозвище.
Победительница медведей. Та, что за наглость и вызов должна была быть разорвана в клетке среди худшего сброда всех континентов.
Медведица. Та, что выживает несмотря ни на что.

Проклятый рыжий ударил ее затылком по лбу с такой силой, что на мгновение наемница потеряла ощущение пространства, но быстро тряхнула головой и пришла в себя, отскакивая от мужчины, который уже успел вытащить свои клинки. Женщина оскаливалась, ее верхняя губа приподнялась, показывая остальные зубы кроме выступающих клыков.
Это была хорошая сделка…
И почему на них никто не соглашается?
Надо было ломать его тонкую шейку пока он
- О, он говорит, что достаточно момент можно вытрясти с тебя, - ее оскал становится еще более хищным, когда она отступает на пару шагов, слизывая чужую кровь с собственного клинка, пробуя ее на вкус и осматривая оружие противника. И даже если сталь каждого из них лучше, ее собственные клинки она делала сама, до крошечной доли отмеряя сочетание веса и размера, чтобы они идеально подходили ее большой руке.

- Говорят, ты одна из лучших из тех, кто торгует мечом, как минимум на трех континентах, - Руфус задумчиво смотрит на свою собеседницу, которая сидит по другую сторону длинного стола и выковыривает застрявший между зубами кусок мяса прямо острием столового ножа.
- Мхм, - неопределенно бормочет женщина, пока считает, через сколько лет переубивают друг друга жадные до славы конкуренты. О, она не стремится в пантеон, в котором слишком просто нажить себе врагов, однако влиятельные люди отчего-то ее туда уже причисляют.
- Меня обманул один наемник. Ваша братия, говорят, очень не любят, когда позорят честь ее членов.
- Мы не храм с монашками, - она ведет плечом и рассматривает свое отражение в столовом серебре, - где все отвечают друг за друга, - хотя от монашек никто бы и не отказался.
- Значит, это просто вопрос цены? О, я готов предложить щедрую плату, учитывая то, что первые трое не справились с задачей.

Он был ужасно болтлив, и это явно раздражало. И было очень интересно, дерется ли он так же хорошо, как болтает, или все-таки нет. Полукровка сделала еще шаг назад, все так же сжимая тонкий и острый кинжал для ближнего боя, но никак не подходящий серьезной конфронтации, и нащупала рукой собственную кружку, содержимое которой плеснула в лицо, чтобы дезориентировать в пространстве, а следом кинула на руки плащ, чтобы сковать движение рук противника, но вместо сопротивления противник упал на мокрый деревянный пол.
Женщина вскинула взгляд и увидела, как одна из девчонок, что сидели рядом с рыжим перезаряжает духовое ружье.
Проклятье!
Чем бы ни была та штуковина, которую Руфус не получил, он был очень зол.
У Медведицы было мгновение, чтобы перехватить кинжал и вытащить еще один клинок, который размером был ближе к мечу, и встать в боевую стойку.
Ну и сколько вас тут?

- Проклятье, - ей пришлось остановить уже взмыленного коня, который мало того, что тащил на себе двоих, никогда не был породистым скакуном и быстрым его назвать было все же нельзя. Женщина соскользнула с лошади и закинула на плечо переброшенное через седло тело со связанными руками, которое пока так и не пришло в сознание. Теперь оставалось вопросом времени, когда новый охотник за головами найдет ее и попытается отобрать ее добычу.
Она не слишком аккуратно сбросила свою ношу на землю, а потом подумала немного и развязала его запястья, чтобы привязать их уже за тонким деревом, у которого посадила бесчувственное тело. По крайней мере, так он точно не пропадет из зоны видимости, и только сейчас смогла выдохнуть и сморщиться от боли в нескольких достаточно глубоких порезах, из которых сочилась кровь.
И как теперь ей отстирать рубаху?

[nick]Ми'Ра[/nick][status]медведица[/status][icon]https://i.imgur.com/xWY5pie.png[/icon][sign]И если есть порох, дай огня[/sign]