- Куда тебя Бог несет? По воле аль по неволе? – Сонным голосом спрашивает Маша, едва в силах оторвать голову от подушки и взглянуть на экран своего телефона, чтобы лишний раз убедиться, что время позднее, а муж ее копошащийся в темноте да в комоде в поиске носков – варвар.
Отвечал ей Ваня:
- Добрые молодцы по своей воле не ездят, командировку мне назначили, Маш. Скоро вернусь. – И в лобик так «чмок», а прежде, чем за порог ступить молвил: - Ты мне к возвращению пельменей настряпай. И был таков на неделю.
Но в целом жили они душа в душу с тех самых пор, как Ваня в шатрах у Маши заночевал на целых два дня. Полюбился он ей тогда, вот и поженились. Прописала его в своей квартире, да выделила под его нужды комнату побольше, а сама все-то на кухне стряпала: пирожки, да вареники, ватрушки с пирогами. Хозяйственной в общем была, да вот только сколько волка не корми… он все по командировкам мотается. А ведь раньше все было совсем по-другому.
Настал черед и Маши из дома выбраться. Созвав на семейный совет Ванюшу, да задабривая его пирогами с рыбой, молвила она:
- Знаешь, Ванюш, а у нас тут давеча девчонки-то в вотсапе чат создали, решили собраться все вместе, вспомнить былое.  – И садится напротив мужа, да косу свою со спины на грудь перекидывает и смотрит на него очами синими, ворожит мысленно, чтобы согласие свое дал.
- Опять небось дебоширить будете, мужиков связывать, да в сторис выкладывать, - спрашивает Ваня, отрезая себе пирога побольше. А сам так дельно хмурится, вроде как пытается запугать, но Машу пойди запугай. Это она сейчас кроткая, да ласковая, как кошка, но как где во мнениях разойдутся, пойдет гонять шваброй, а там и по голове огреет, что сляжешь на неделю.
- Да брось, ну, когда такое было, - смеется его жена, а сама так пальчики на руках за спиной скрещивает, - кто старое помянет…, - и так аккуратно подцепляет со стола вилку серебряную, но еще не угрожает открыто мужу любимому. – Посидим тихо мирно, вина выпьем, да фильм с Киану Ривзом посмотрим. Не в том мы возрасте уже, Вань, чтобы дурачиться.
И вроде верит ей Иван, да вот на душе кошки скребутся, а во взгляде мелькает что-то такое, незнакомое ранее. Кивает он в конце – концов, соглашаясь:
- Ладно, иди, - говорит, - но только прежде, балкон разбери, и борща свари, чтобы мне на три дня хватило и скворечник для Петьки надо сделать, он опять умолчал о том, что в школе на завтра задали. – Затем встает из-за стола, вслед за уносящейся из кухни женой, да наказывает ей, - и метлу свою не забудь, а то, как добираться-то будешь? – И кладет на видное место проездной безлимитный.
Собственно, управившись со всем, что муж наказал, вырвалась на свободу Марья, прошлась по Красной Площади, отстукивая каблучками по брусчатке, да пропала на все три дня. Поговаривают, что в кабаке каком-то осела, но информацию подтвердить некому.
Во главе всего шабаша, конечно же, Яг…Яна Константиновна, все потому что связи у нее обширные, доносчиков много по городу, да и за его пределами, к тому же удачно вписалась в сбыт фарма, хорошо живет, припеваючи, проблем не ведает, вон даже денег на подтяжку очередную хватило, в том время, как люд честной все думает гадает, где денег на погашение очередного месяца ипотеки найти. Подперев щеку рукой, думы горестные думает Марья, вполуха слушая речи Яны, переводит взгляд на Кощея, с которым ее много чего в прошлом связывало, а теперь будто и не родные вовсе. Смотрит куда угодно, только не в направлении прекрасной девицы, видимо все еще обиду в сердце хранит за былое.
- И как нам вытащить Конька из психушки, самим туда не угодив? – Самый главный вопрос озвучивает Марья Моревна, чтобы уж хоть как-то себя отвлечь от дум о прошлых делах с Кощеем.
[nick]Марья Захарьевна[/nick][icon]https://funkyimg.com/i/2WyoG.png[/icon][status]я на цепкие веревки привяжу твое тело[/status][sign]Нам, царевнам, жить приходится в неволе,
Пропадают молодые годы зря.
Нам всё время надо думать о престоле,
Исполняя волю батюшки царя[/sign]

Отредактировано Priscilla Burroughs (29.08.2019 10:26:48)

Вот и здрасти, приехали… Пришла беда, откуда и не ждали вовсе. Память Алёшу пока не подводила, вопреки всем прогнозам Елены Малышевой, а потом своё рождение на свет белый он помнил, как будто бы вчера это было. У кого младенчики недельные были, а он такой денной; у кого годовалые ножками только перебирают, а он недельный на своих двоих стоит. И пошло оно поехало, пока не вымахал добрый молодец, богатырь, каких доселе свет не видывал. А за славными его подвигами разве что летописцы не выстраивались да девки с берестами чищенными в ожидании, когда он на них всё имя черканёт. Стало быть, остановился Алёшенька в росте, да не в развитии своём, пока на дворе гром не грянул, от морского царя насланный. Тогда годочки-то наперегонки и побежали, да и всяческие другие изменения организьм не обошли. Вот фетюкъ сдёргоумный, гульняй оно всё конём!.. Вымесок бунявый, что б его через колено!

– Бабушку пропустил быстро, пока бабушка тебе оставшиеся волосья не подёргала, – Лёха по своему обыкновению полез с самого утра в переполненный троллейбус, потому как время для этого по его внутренним часам выходило самое подходящее. Час-пик. На первом попавшемся месте притулился студентик тощенький, словно за столом никогда не едамший. Это сначала Лёша думы обдумывал: может, хворые какие ездят? Ан нет, богатыри тоже попадались, каким и он сам был когда-то, да только теперь чего уж вспоминать. – Чегой-то оставил себе гребешок, как у петуха? Наркоман поди?

Усевшись на освободившееся место, да ещё клюкой вдогонку наподдав, устремил Алёша свой взор в окно, на проплывающие мимо, значиться, урбанистические пейзажи, а в голове думы свои обдумывал, с какой такой радости Яга совет собирает. Да не просто на лопате посидеть перед печной растопленной, а по делу важному. Задок уже полгода Лёхе и без всякой лопаты припекало. Не доверял он этому сборищу.

– Это ты, ледаша плеха, внешность свою потеряла, а кто-то за тобой и нашёл, – хохотнул Попович, да как-то невесело, ибо слова Яги до самого нутра пробирали, а сплюнуть горечь было некуда. Посмотрел он сначала на каргу, потом на Кощея, и что-то не явились перед ним ужасы их судьбинушки, не проникся он их горестью, так бы облуда эта ни старалась, да ни выкобенивалась. Чуяло его молодецкое сердце – где-то подвох скрывался, вот только кто ж его перво-наперво показывать будет? А самим, видимо, тёмные делишки не по зубам оказались… пришлось Алёшу звать, у которого своих-то зубов осталось раз-два и обчёлся. За остальных только обида взяла: Моревна вроде никогда глупостью не отличалась, да и царевишна тут же сидела. А вот где князя потеряли, это ещё большой вопрос!

Всё равно в поликлинике к этому часу уже все очереди рассосались, а в собесе так и вовсе выходной день посредь недели устроили, басурмане. И никаких важных дел у Алёши не набиралося, а вот про конька послушать становилось интересно. Покуда оставалась хотя бы призрачная надежда вертать всё взад, так он готов был в богатырский поход за ней пускаться и ратными подвигами с молодецкой удалью всех поражать. Только не верилось ему, что эта лошая ёндра на пару со своим фетюком песоватым так уж свою тутошнюю жизнь невзлюбили, что домой прямо-таки рвутся. По виду оно и не скажешь! Лёша в своём уголочке притих, ожидая, что другие на вопрос Моревны ответят, потому как сам хотел все варианты для начала послушать, а уж потом для себя всё и порешить. А то пока все говорили, что план очень нужён, да только ни у кого ентого плана и в помине не было.

– Вот городская поликлиника – это всегда пожалуйста. А психушки – не мой конёк. Мой конёк – Горбунок, – снова хмыкнул из угла Алёша, отвинтил крышечку с бутылька корвалола и хлебнул, пока никто из челяди с меню подходить не торопился.
[nick]Алевтина Поповишна[/nick][status]Отведай-ка силушки богатырской![/status][icon]https://i106.fastpic.ru/big/2019/0902/da/_98771744e03c83d605f5adac254c79da.gif?noht=1[/icon][sign]-[/sign]

То не девица-краса пригорюнилась, то кикимора, ныне Екатерина Болотова, думу думает.
Сидит Катенька на краешке неудобного стула, смотрит на собравшихся, да задумчиво грибок сушёный из кармана дожевывает, поглядывая на салфетки на столе. И считает про себя (ну, как может, конечно), сколько деревьев вырубили ради этих салфеток окаянных, да сколько гадости попало в воздух. Цифры, несмотря на то, что о математике в Тридевятом (или десятом?) никто никогда не слышал, получались неутешительные, вот и вздыхает Катенька, щеку подпирает ладошкой понуро, да вздыхает печально.
Все ж ей больше на вотчине своей нравилось, хоть с лягушками да с Водяным, да все лучше, чем смогом дышать, да смотреть, как лягушек четвертуют для еды, али как гибнут зелёные, когда болота пересыхают.
- А зачем нам Горбунка сей же час вытаскивать? - пробормотала задумчиво, игнорируя желающих устроить ещё одну провокацию то ли от рассеянности, то ли специально, Леший эту болотную разберет. Косит Катенька глаз зелёный на трубочку для питья пластиковую. Ту, что не сгниет, не пропадет, не станет удобрением ещё не счесть сколько лет. И станут эти трубочки огромной горой мусора, которой нет конца и края. А болота от этого страдают только.
- Его не просто так в психушке держат, а кто-то его туда засунул. Как это тут называется... - она задумалась, закусывая белесую прядочку и рассматривая кольца на своих пальцах. А колечек у нее много, одно другого краше, почти на каждый палец надеты, да сверкают в свете этом блеклом не хуже богатств Кощеевых.
- Ре... Рептилия? Нет, другое слово было, - она не особенно торопилась мысль свою высказать, слова на языке перекатывая, точно пробуя их на вкус свой, - репрессия, точно, - ноготками, в зелёный выкрашенными, постучала по столу перед собой.
- Политическая репрессия. Значит, если его вытащить, это сразу узнают те, кто его в темницу-то и заточил. В больницу в смысле для душой больных да разумом не крепких, - Катенька ни на кого, собственно, не смотрела даже, вглядываясь в стол, который начала гладить осторожно, потому что больно гладкий он был, приятный такой, удивительный.
- А заточить его могли те, кому выгодно, чтобы мы все тут оставались, - нахмурилась блондинка, вздохнула, с явным усилием убирая ладошки от такого приятного и гладкого стола.
- И если они поймут, что мы хотим вернуться, они нас по одному кого в психлечебницу, кого в тюрьму, кого ещё куда-нибудь отправят, и будем до конца жизни тут сидеть, то есть очень и очень долго, - Катенька сидеть здесь не хотела. Ей все больше хотелось к родным лягушечкам, да к ягодкам спелым, морошке сахарной вернуться. Что за морошка в Подмосковье-то? Смех один, а не ягоды.
- Разузнать сначала надобно, кто причастен к проклятию, вроде как их куски... Яг... Ян, а ты уверена, что это не другое зелье? - впервые обратилась к кому-то и сфокусировала взгляд.
- Не суть важно, - видно, разошлась болотная, с речами со своими, не на шутку. Раскраснелись щечки девичьи, голосок прорезался.
- Важно то, что я знаю, кто с Царем Морским давно якшается, и кто лапы свои перепончатые приложил к этой истории, - ох, как часто жалела Кикимора, что отмахивалась от Водяного и его "жизнь у нас наладится, ты себе не представляешь" и "да на кой черт тебе это болото сдалось, воды чистой в избытке будет" и все остальные его разговоры за месяц до того, как все тут заперты оказались. А она, дурочка, все отмахивалась, говорила, что и на болоте ей хорошо живётся, и внимания на его пустомелие не обращала, да никому о нем не говорила.
Да и кому сказать такое - засмеяли бы, мол тиной болотной мозг у тебя порос, Катенька, что за глупости ты придумала. А ведь лягушки в тот раз правда подняли восстание, жабья морда (Царевна в смысле) постаралась.
- Я на них давно обижена. Они меня скрутили за митинг пару месяцев назад, и держали в изоляторе почти неделю. Я из-за них работу потеряла тогда, до сих пор простить не могу, - это ещё грибов в кармане не было, а то б и вовсе Кикимора уже в местах не столь отдаленных отдыхала.
- В общем, Гуси-Лебеди, голуби эти ощипанные, в полицию подались нонче, но можно устроить митинг или пикет у них под дверью - выпорхнут как миленькие, там и поймаем, - она снова опустила глаза на свои руки и прокрутила кольцо на большом пальце - так, чтобы занять трясущиеся пальцы. 
- Можно себя даже к дверной ручке привязать, - она сунула руку в огромную холщовую сумку и вытащила из нее наручники с розовым искусственным мехом.
- Давайте я плакаты нарисую, - она прям загорелась этой идеей - уж больно обиделась на Гусей. Да и сколько всего можно написать! Это ж и про вырубку лесов плакат, и чтоб Сибирь потушили, и чтобы мусор перерабатывали, и чтоб Байкал не загрязняли, ух! Плакатов писать-не переписать у нее теперь.
[icon]https://i.imgur.com/2szfye5.png[/icon][nick]Катенька Болотова[/nick][status]этот шоколад точно с фольгой?[/status][sign]Милости просим к нам на опушку,
Покурим чабрец и посмотрим порнушку.[/sign]

Новая жизнь вполне устраивала Серого Волка, который от недостатка фантазии или просто по привычке стал величать себя Сергеем Волковым. Решение на самом деле было достаточно мудрым, ведь он, работая бизнес-аналитиком, кого только так или иначе не встречал, иногда даже к попадались давние знакомые по тридевятому царству, многие из которых радостно кричали «Серый» ли «Волк» при виде старого знакомого. По офису, в котором работал Волков ходили бурные истории и слухи, преумноженные в сотни, а то и тысячи раз о бурной молодости появившегося, как черт из табакерки нового сотрудника, который простыми мудростью и спокойствием быстро расположил к себе всех коллег и клиентов. Иногда, вспоминая о былом, Сергей приходил к выводу, что в общем-то возвращаться обратно не очень-то и нужно, а иногда в этом черством бетонном городе отчаянно хотелось выть на луну, но для этого надо было становиться волком, а этого не любит. Блохи, черт бы их побрал.
Получив приглашение на встречу от Яги, первое желание Сергея было под предлогом важных других дел отказаться и не ввязываться во всю эту историю, но надо было разбираться с Ванькой. Да, и кто же его отпустит то? Если сам не придет к Яге, там придет во всей своей красе, да со всем своим сбродом, еще и Лешего с Водяным притащит. А у Волкова только получилось приглушить любопытство к своей персоне у коллег, только они перестали о нем шептаться у кулера. Волчий слух – это вам не шутки, вечно слышишь лишнее. То как Ванька со своими царевнами по углам шарахается, то непонятные шуточки Яги и Кощея, и пусть не отрицают, что у них там что-то есть или было. Впрочем Волку всегда было все равно, он просто не хочет этого слышать и желательно знать, без того проблем хватает.
Волков сидел по привычке в углу и внимательно наблюдал за остальными. Вон Яга уверенно взяла бразды правления в свои руки, ой, на долго ли? Придут богатыри, да расскажут окаянной, что они теперь все порешают. И еще вопрос, кто их них хуже. Хотя идея добраться до конька была логичной, из них всех один мог разобраться с проклятием этим окаянным. Внутренний волк, снова заскребся на свободу, а к горлу подкатило желание завыть, да погромче, где-нибудь глубоко в лесу, чтобы были только он – волк, да луна. С трудом подавив в себе очередной всплеск, Сергей задумался по поводу Гусей-Лебедей. Вытащить их из отделения ихнего точно надо было, но, по мнению, Волкова заниматься членовредительством вроде митингов с транспарантами, которые Кикимора уже усердно рисовала, или сжиганием зданий, неожиданное предложение от Горыныча, было совершенно не обязательно.
- Господа… - хрипло начал говорить Сергей и тут же осекся, по правилам этого толерантного мира ему стоило бы сказать и про женщин, но у них то в тридевятом царстве это не принято было. Бабы хоть и были огого! Но все же не достойны были упоминания. Да не суть это все было, отмахнувшись от глупых мыслей, Волк продолжил. – Зачем нам нарушать этих их местные законы, если мы можем просто на просто вызвать сами себе наряд милиции? Какой там номер отделения говоришь, Кик.. Катя?
Сергей достал свой новенький смартфон, чтобы найти нужный номер телефона. Нет, расставаться с этим миром ему явно будет не очень приятно, но куда же эти все без него? Поубиваются в своей войне с Морским царем.
[nick]Сергей Волков[/nick][icon]http://s3.uploads.ru/PWper.png[/icon][status]Волк. Серый Волк.[/status][sign]Аватар от Брут[/sign]

Была красавица писаная - теперь списанная.
Это был период, как же ж его звали? Кли-ма-кте-ри-че-ский! О как. Так в поликлинике сказали. Там они с Поповичем-то и встретились. Обнялись. И отдубасили, Алёшенька - клюкой, Царевна - сумкой паленой, китайской, какого-то бедолагу.
(Двери потому что надо придерживать, невоспитанные вы ублюдки).
Была красавица писана - щечки румяные, коса крепкая да длинная, фигурка точеная. И лежала она вся такая прекрасная, губы рдеют обещанием сладостного поцелуя - иди же ко мне, милый...

Нонче же Лолочка Бенгальская из-за этих ваших гормонов набрала килограмм дочерта, а также поняла, что сказочный их мир насквозь мускулинный. Токсичные богатыри, токсичные злодеи, токсичный Горыныч вот тоже (но с ним сложно, и раньше дымил, пока змеем был - половина деревни откидывалось от гари) - все мужики токсичные.
А ещё эти черти треклятые во время ночных выступлений артистки певческого жанра не доплачивали! Говорят, поёт плохо - да брешут!

Вот и закупаешься потом орифлеймом, хотя душа вон мечтает о Диорах там всяких, Баленсиагах - да где бы там, у чурок даже - дорого, а скидок не делают.

Спала Лолочка днём. Всегда. А ночью жрала как не в себя, да так, что Волчара Серый завидовал. То, на что Волк тратил целую сказку, Царевна уплетала за 5 минут. Эх, медиум-прожарка... И вот сейчас Бенгальская - само внимание. Пока Горыныч беснуется, Кощей типа лухари-вилаж-мужик, Алёшка... ну что взять с бабульки, если бы не скидоны Яги на лекарства - помер бы со своей стенокардии или суставов. Щука вон вроде не мудень, каталожики орифлеймовские подсовывает. Царевна тихо от инициативных девиц пальчик слюнявит да странички каталога листает. Зевать хочется жутко, но попробуй шелохнись - сразу же обратят внимание.
А Лолочка была бы рада помочь, вот и предложения в голове зреют, но какое там, когда тут помады по сто пятьдесят рублей, а если купишь три - то по сто за три. А еще там мыло, стиральный порошок, и, гроб её хрустальный дери, подушка!

А в орифлейме сидят ничего такие умные люди.

И вот, перелистывая страницы между женской одеждой и мужскими дезодорантами, Лолочка вдруг замерла.
Странные картины стали пробегать у неё перед глазами.
Странные ощущения грядущего замерли на сетчатке глаза, отразившись циферблатом.

А часики-то тикают.

- Знаю! - Царевна резко вскакивает со стула, забыв о своей комплекции напрочь - стол отскочил в сторонку, как бравый конь (нормальный, а не Горбунок). - Знаю, что делать надо, касатики вы мои родненькие! А нужно всего лишь...

Вроде как в этих их интернетах это зовется "вирусная реклама". Вот и Царевна - закинула интригу, да сморил её всё же сон дневной. Рухнула Лолочка прям на месте, после грохота тела о пол сама она сладко причмокнула, повернулась на бочок и тихо засопела, изредка всхрапывая.
Иногда хорошо быть на дочерта килограмм больше, чем привыкла - падать, допустим, мягонько.

[icon]https://i.imgur.com/nxKAWYq.jpg[/icon][nick]Лолочка Бенгальская[/nick][status]Н А Т И Т А Н И К Е[/status]

Отредактировано Rita May Sorel (22.11.2019 20:45:22)

[AVA]https://a.radikal.ru/a18/1909/72/4b0f5f3617b1.jpg[/AVA] [NIC]Даниил Лихо[/NIC]  А душа у меня нежная, как цветок… (@Леший, "Новогодние приключения Маши и Вити")

Странно и страшновато сначала  было оказаться в совершенно непривычном для себя мире человеческом. Изб да дворцов нет, дома, как коробки. Непривычно, чуждо. Да еще и «дар» этот, несчастье всем, кто не коснется приносить… Не то, чтобы в тридевятом было иначе… Хотя нет, было.
Хуже там было.
В мире новом, в мир интересном – были книги, да пироженки вкусные. Устроиться получилось хорошо, в тихое, спокойное место, куда люди редко приходят, а кто приходят – все вежливые, разговорчивые, интересные. В библиотеку на самой окраине Юго-Востока Москвы. Ну и что, что квартирка однокомнатная, маленькая на первом этаже, зато бродячую живность – котов да собак – подкармливать удобно, или голубям булку покрошить, а пред окнами- сам клумбу  накопал, деревца да цветочки в свободное от работы и книг время выращивал. С соседями дружил, особенно со стариками всегда было душевно пообщаться, главное – никого не трогать, да руки не жать, дабы беду ни на кого не накликать. И всем спокойно будет.
Привык Даниил Лихо к жизни человеческой, полюбил даже. В библиотеке на компьютере работать научили, позже – телефон простой купил, да ноутбук старенький, по нему новости узнавал.  Многого для спокойной жизни, да радости мужчине, коему внешне дашь далеко за пятьдесят, и не нужно было. Лишь бы сладенькое всегда дома водилось. Детей есть не надо, пугать кого-то тоже. Да и  проживать в квартирке с газом и всеми удобствами человеческого мира – куда приятнее, чем в лесной чаще.
Но, остальным на месте спокойно не сиделось. И пришлось после звонка Яги тащиться в город, в самый центр. Где люди, толпы. В метро это окаянное, будь оно не ладно, где каждый норовит влезть, толкнуть, пихнуть, схватить… А ты ходи потом, переживай, не случится ли с таким нетерпеливым беда какая? Обойдется ли простым падением по неосторожности или простудой? Лишь бы под машину не угодил, али еще чего похуже… Вот только коробочка с монпансье от дум горьких и отвлекает.
Вот пришел он на встречу назначенную, выбрал себе местечко потише, да стал ожидать, пока остальные подтянутся да разговоры начнут о том, как в свой мир вернуться. На «коллег» своих смотрел, все ж не плохо, вроде, устроились. Кощей – при злате, как всегда, Мавка в блоге своем поклонников набирала, к слову, мысль ее, что не стоит возвращаться, Даниил ой как поддержал,  Кикимира красившее стала, активиска, да природы защитница,
Ну, Поповичу, мальца, не свезло, Спящая … «разоспалась», да Горыныч, бедолага, никак со своими тремя головами в одном теле не уживется.
Беседа все активнее лилась, все варианты какие-то придумывались, Спящая, правда, так мысль и не договорила поднять бы болезную, да дотронешься, а, не дай Ярило, ее тортиком накроет… лучше не играть в джентельмена в его, Данииловом, случае. Когда его очередь говорить настала,  отправив в рот кругляшок карамельки, Лихо только головой покачл:
- а я вот… м.. с Мавкой согласен. – Он потер пальцами подбородок, - меня домой совсем не тянет.  Что там? Лихо, да Лихо… а тут я для многих дядя Даниил стал, поговорить, вот, можно… книги у людей… интересные, сказки наши порой так перепишут, ой... Зачитаешься... – махнул рукой, - забавно. Но, Конька жалко, да Морской распаясался, проучить следует. Так что, помочь – помогу, а в Тридевятое возвращаться не стану, нет у меня там ничего ценного… Коли Горбунок найдет способ мои силы магические совсем забрать, так только рад буду.
Пока ожидали пернатых- крылатых, Даниил только карамельки ел, да все думал, как хочется поскорее домой вернуться, открыть  форточку, как раз сейчас Рыжик прийти должен, он любит на подоконнике спать, закутаться бы в плед, да почитать перед сном…
Красно-синие отблески маячка, как третий звонок в театре, сохраняя молчание, поднялся Лихо, да направился гостей « встречать», закатав рукава свитера по самые локти.
- Кто вызывал?
- Да вон, дебоширят… - в непонятную сторону указал  Лихо, положив руку на плечо первого бравого парня в форме, - вот-вон, ну проходите ж, разберитесь!
И всех, кого ни коснулся Лихо, постигала кара. Совершенно случайная, как в том фильме про план смерти. Кто в столик врежется, мебель перевернет,  да головушкой буйной о соседний стол ударится. Кто ласточкой с самой низенькой ступеньки пролетит, кого вывеской внезапно отвалившейся накроет…
Одним словом – превратился  срочный вызов  лебедушек в форме в настоящий фильм ужасов или шоу Бенни Хилла с приглашенным в гости мистером Бином?, с травмами, благо без летальных исходов. И в кои-то веки Лихо совсем не переживал за им содеянное.

Отредактировано Dietrich Wolf (04.12.2019 20:28:15)

Яга всегда считала себя хорошим лидером. Ее небольшая команда была воспитана в худших традициях дружины царя Гороха.
То есть они не убегали при виде Горыныча и не мочили штаны. Это Константиновна считала лучшим своим достижением (не беря в расчет, что она слишком часто обсуждала порубленные кусочки человека в бочке выброшенные в море как отличный метод борьбы с нерадивыми идиотами). Но сейчас она мысленно согласилась с фразой, что в мировой заговор верят только те, кто не управлял коллективом больше десяти человек. Собравшиеся собратья по несчастью за короткий промежуток времени заставили обычно весьма и весьма спокойную (бочки не в счет) Константиновну начать постукивать пальцами по столешнице и сдерживать глаз от дёрганья. Последнее ей, впрочем, давалось все сложнее, пока события развивались почти моментально.
И где здесь демократия? И где иные формы правления? Почему процветает одна только анархия?
Яга анархию не любила, а потому она боролась с желанием порубить кого-нибудь и сунуть в бочку, и боролась весьма и весьма успешно, потому что, во-первых, это не соответствует цели сегодняшнего собрания и, во-вторых, не особенно поможет с делом.
Собрание, впрочем, радовало ее настолько изощрённым извращением информации и логики, что Яге все больше хотелось прибегнуть к насильственным мерам.
- Горячий мой, а как я догадаюсь, что ты не весь буйным станешь, м? - сурово воззрилась на Горыныча Константиновна, особенно после желания сжечь представительство исполнительной власти, а потому раскрывать свои карты Яга не спешила, продолжая едва ли не с ужасом наблюдать происходящее жителей Тридевятого.

Явление гусей народу и вовсе выбило ее из колеи. Неужели никто из собравшихся не умеет планировать на пару шагов вперед? А тот единственный, что когда-то, по ее разумению, умел, решил слиться и посидеть в уголочке.
- Чтоб вас, - она даже проклятье не придумала на голову своих сообщников, потому что кого ни помяни, все были в комнате. Но при этом радушно улыбнулась гостям и сделала отяжеленный хромотой шаг навстречу гусям.
- Здравствуйте, гости дорогие, - ее улыбка очаровательнее, чем простоволосая Василиса (нет), по крайней мере, сама Константиновна в этом была уверена. Она даже распахнула руки навстречу гостям (незваным, конечно, но кто ж ее спрашивал, когда вызвал?), демонстрируя свое радушие, пока за спиной Зина искала вибрирующий телефон и кивнула скорее сама себе, чтобы двинуться в противоположном направлении от гостей.

- Константин Борисович, - Зина склонилась к уху Кощея и жарко зашептала. И, может, это было бы эротично и возбуждающе, если бы Зина не была сложения "кровь с молоком", то есть размером со среднюю такую Буренку, да и к тому же одним только своим взглядом могла бы метнуть ядро. А уж если взялась бы руками, так и вовсе парочку разом метнула бы.
- Не могли бы вы спонсировать отсутствие свидетелей в данном заведении? - Зина улыбается той очаровательной улыбкой, от которой морально хрупкий человек может начать заикаться. Но кого мучают такие мелочи?

- Чем обязаны столь неожиданному и приятному визиту? - Константиновна с трудом удержалась от приставки "не" во втором прилагательном, она же всё-таки "радушная" хозяйка, в которой умер великий стратег и полководец. Впрочем, даже этот труп в глубине ее души был крайне возмущен тем фактом, что ни у кого из присутствующих не было годного плана.
Да что там, вообще никакого плана ни у кого не было.
И почему у нее нет лишней бочки?
[icon]https://i.imgur.com/62eUyU2.png[/icon][nick]Яна Константиновна[/nick][status]тому, кто зла совсем не помнит, я посоветую глицин[/status][sign]Повернула я домой,
Снова черт идет за мной:
Плюнула на плешь ему
И послала к Лешему![/sign]

Из многочисленных слоёв вязанных кофт появился огрызок карандашный, который Алёша послюнявил и приготовился, так сказать, конспектировать коротенечко особо умные мысли местного населения. В отделении банка давеча он несколько ручек фирменных зелёных уволок, пока пенсию ждал, но на такие идеи даже чернила тратить сущим расточительством казалось, а он знай себе помалкивал, потому как в колдовстве разбирался получше своих коллег по цеху богатырей, а всё-таки не так хорошо аки собравшаяся под одной крышей нечисть. Это в родном мире их дружеские посиделки больше на контактный зоопарк походили, а тут, поди ж ты… волочайки да баламошки, не в обиду утреннему наркоману из автобуса будет сказано. Хорошо устроились, тепло. А мозгов вслух тайные мысли свои не высказывать только мавке и не хватило. Что ж, он и в прежние времена не самого высокого мнения о нелюдях пребывал. Это Илюша обычно за мир во всём мире ратовал, да где ж такое видано? Нарисовав жирненькай крестик на против обозначения блогерши и авторки, Лёша поближе к столу переместился, когда подали, наконец, горячее. Он и не заказывал, но за соседним столиком уж больно долго клювом щелкали, а он тарелочку и прибрал, на бабулю особо никто и не подумает, пока рядом такие похабники ошиваются как Горыныч. Этот хоть громкай и горластай собакой брешет, да всё сам с собой по большей части, а вот птичку в этом мире поприжало серьёзнее. Такой паренёк щупленькай ножичек то под рёбрышки и сунет, а сам улыбаться не перестанет. А ты потом разбирайся, кто его в детстве обижал, мамка или папка, пока вся кровушка наземь не выльется. 

Остальные спокойные, а потому мутными Алёше показались, за такими посмотреть подольше надо бы, а то ошибёшься разок – и пиши пропало. Это сейчас все, окромя Лихо, домой хотят, а как до дела дойдёт, так начнут изворачиваться, причины разные придумывать для себя и для других. Вот, упомнят, что Лёшеньке в будущем году прибавка к пенсии полагается в пять тысяч деревянных, как разменявшему девятый десяток. Начнут заливать про огородик свой вместо ратных подвигов, а глаз у него уже заранее по этому поводу дёргается. Нет уж, хватит с него жизни такой! Никаких прибавок на валидол не хватит.

– А-ну, девоньку не троньте! – оторвался он от горячего, когда Лихо разбудили, и вечер перестал быть томным. Силушка никуда от Алёши не испарилась, а потому княжескую дочь он поднял без всяких сложностей, поближе к стеночке на стульчик усаживая, бочком так, чтобы не храпела громко. – Внученька моя… худенькая, не кушает ничего, вот и поплохело от голода.

Хотя и объяснять особенно никому ничего не пришлось, спасибо гусям, которые и раньше-то скудоумием славились на всё три девятое царство. Хоть сейчас с них перья и дёргай на будущее… А позвали-то их всё по чему? По одному слову! Зыркнул Алёша на кикимору, да оставил пока, а сам поближе к Горынычу пересел. Непринуждённо так, дожёвывая горячее оставшимися зубами шамкая.

– Хорошее дело затеяли, Огнеславушка, нужное. Ты уж небось по Добрыне соскучился, а? Ему хвост то крутить куда интереснее будет, чем тут баландаться. А он так небось уж всем рассказал, что тебя победил, вот и не показываешься, – Лёха аж глаза за толстыми стёклами очков прикрыл, или просто в мясе жилка какая-то попалась, не прожуёшь. – Только слыхал, мавка тут остаться планирует. Ну, оно дело молодое, конечно! Тут ей оно сподручнее… Боюсь, как бы она нам случайно не помешала… по глупости, да по неразумению. Может она, как думаешь? Ох, не знаю… не знаю…

Пошептались и ладненько. Горыныч там уж сам пусть думает в три своих головы, а Лёша своё дело сделал, поближе к кикиморе перебираясь, вроде как спину больную да старую прихватило, пересесть надобно.

– Катенька, помоги бабушке, – уселся Алёша рядом, до под локоток кикимору аккуратненько прихватил, пока Яга там гусями командовала. Эта и без него справится. – А что ж ты, Катюша, так дозированно информацию выдаёшь? Может, сразу всех приспешников царя для бабушки и озвучишь? Бабушка нынче старенькая, запишет себе на листочек и будет поглядывать, чтобы не забыть.
А то устроили тут квестовую комнату забесплатно. Уж кому как не Алёше знать – чем сложнее план, тем скорее он провалится.

[nick]Алевтина Поповишна[/nick][status]Отведай-ка силушки богатырской![/status][icon]https://i106.fastpic.ru/big/2019/0902/da/_98771744e03c83d605f5adac254c79da.gif?noht=1[/icon][sign]-[/sign]

- Здравствуйте, бабушка, - Кикиморе сложно. Она вообще не любит задумываться о чем-то кроме экологии и сушеных грибов, а тут бабулька интересуется ее здоровьем, можно так сказать, внимание ей уделяет.
И даже не обвиняет в проституции, наркомании и всех прочих грехах молодежи по списку, который, пусть и отдаленно, но все же с Кикиморы писался.
И не важно, что магазин товаров для взрослых мало похож на бордель, клеймо проститутки оно на лбу горит у всех, кто не острижен в монастырь.
А тот факт, что где-то внутри старушки скрыт Алешенька Попович, вообще был вне гранях понимания Кикиморы. Но Катеньке можно, Катенька опять грибов наелась. Правильнее было бы спросить, когда она грибы не ела, но... Вряд ли бы она ответила на этот вопрос.
- Дык знала бы ещё чего, рассказала бы, бабушка, - и даже язык не поворачивается называть старушку добрым молодцем.
- Бывший мой, окаянный, черт безрогий, Водяной в смысле, предлагал мне жизнь изменить, в другой мир переместиться. Да про гусей или Царя морского трепался. Ну я, грешным делом, подумала, что он мои грибочки поел, да придумал себе шо ни попадя. И сказала, что не сунусь в его дела дурные. А оно воно как вышло, теперь все расхлебываем, - вздохнула Катенька звонко и уронила щеку на ладошку.
- Я ж была уверена, что Гуси до сих пор на Ягу работают, и она все это выдумала - у нее ж ума хватит такой план воплотить в жизнь, а она воно где сейчас, с нами расхлебывает, - ещё больше Катенька пригорюнилась. И тепло ей было от мысли, что она знает больше других, а оказалось вон, что не знает она ни капельки полезного.
Ну хоть выговорилась, на душе Болотной и полегче стало. А тем временем и Гуси появились. Уж сколько бы животных не любила, этих пернатых с их мерзким гоготом на дух не переносила.
- Погоди минутку, бабушка, - Катенька прикрывает глаза, сглатывая слюну, кончиком языка слюнявит пересохшие губы, сосредотачиваясь на случайных свидетелях - простых посетителях. Глубоко вдыхает ароматы алкоголя и крашеного дерева, тонкими пальцами отбивает ритм, чтобы расплавить пространство для тех, кто не должен видеть и слышать жителей Тридевятого. Так, чтобы для них музыка из дребезжащий колонки стала откровением и музыкой сфер. Так, чтобы стул стал самым удобным предметом на свете, а стол и пол расплывался мягкостью зефира. И казался таким привлекательным, что обязательно нужно было их попробовать.
Катя поморщилась и громко чихнула.
- Ох, бабушка, надо мне парой слов с гостями обмолвиться, - улыбнулась так очаровательно Кикимора и вместе со стулом подвинулась к пернатым.
- Приветик, мальчики, - пришур внимательных зелёных глаз не походил на затуманенный взор Кикиморы.
- Как дела у вас? А у Водяного как? Где он нынче, не знаете? А Царь Морской что делает? Давно что-то их не видела, соскучилась уже, - тонкие пальчики отбивают привычный ритм связи с реальностью по линиям жизни мертвого дерева. А Кикимора аж тянется к Гусям - интересно же.
[nick]Катенька Болотова[/nick][status]этот шоколад точно с фольгой?[/status][icon]https://i.imgur.com/2szfye5.png[/icon][sign]Милости просим к нам на опушку,
Покурим чабрец и посмотрим порнушку.[/sign]

Отредактировано River Laird (05.11.2019 20:51:17)

- Слушай, братан, что ты меня все время затыкаешь? Может у меня душа поет и просится на волю? Помнишь в старые добрые времена…
- Ой да заколебал ты уже. – у Горынычевской левой головы начал заплетаться язык, что чрезмерно радовало голову, что по центру. Правая высокомерно отмалчивалась и томно вздыхала. При случае. Чему двое других рады не были.
- Ну ты вспомни…
- Яга. Тьфу ты, блять, Константиновна… Как тебя. Яна! О. Там нет глицинчика… Валидольчика… Валерьяночки…
- Мы же трио! Мы всегда были трио! Как соль, перец и тмин! Симба, Тимон и Пумба! Ромео,Джульетта и аптекарь!
- Вот я сейчас аптекарем и буду. Яд есть у кого? Шо, блять, сказал? – уже было не до споров с самим с собой, хотя это было уморительно, наверное, со стороны. Теперь глаз с тройным сознанием за сетчаткой выцепил главное (по скромному мнению Горыныча) зло всея Руси. Щука, чтоб тебя. Уха ходячая. Горыныч не доверял от слова совсем всем этим хитровыдуманным исполнителям желаний. Наебу…. Ээээ… В смысле обманут, и взятки гладки. – Мавка хочет оставить все, как есть. Кто-то по углам зашкерился. Алеха превратился в бабуську! А это я, значит, в психбольницу и импотент?! Давно чешую с тебя не сдирали, уха бродячая?! – Горыныч уже готов был ринуться едва ли не в десятый мордобой с сожжением свидетелей за два дня, и по хренам уже, что все собравшиеся фрики, типа, за одно добрэ дело.
Отвлекла Царевна, выдав… Что-то. И рухнув на пол.
- Просто скоморошье государство на выезде. – прошипела тихонько третья голова, пустив пару клубов дыма из ушей. А за Царевной и накуренная Жар-Птица решила, что пол удобный. Яблочки видать бражкой стали. Коньяк, пернатая варит под полом и не делится. А в качестве третьего акта случилось явление Гусей-Лебедей народу. Да ну йобана рот, Мишутка… Под организовавшийся шумок грех не тяпнуть мутненькой.  Стопок пять. Шесть. Семь. Восемь. Кто считает.
- Знаешь, что пить без закуски – моветон?
- Ну и какие идеи? Обожрем бабку или….?
- Или.
Горын повеселел, оскалился и малеха лапки потер. К слову о бабке, под боком нарисовался Лёха, дожевывающий что-то очень вкусное и не кошерное (судя по запаху). Драконья пасть (одна, слава богу) наполнилась слюной. Гуууусь. Жареный. В медовом соусе. С яблоком.
- Бабусь, Огнеслав отдыхает в нокауте, а я Ярослав. – хмыкнула, дыхнув перегаром, самая хамская башка Горына, которая ужралась до прехорошенького. – Базаришь. Добрыня был хорош. Ты тоже ничо, если бы девкам голову не морочил, да пояски при случае не тырил. А может, он сдох, нэ? Оттого и не показывается. – гоготнула драконья морда, вдумчиво карябая ногтями стол и распиливая взглядом наиупитаннейшего из братков-Гусаков. Поэтому бабушкины диверсии (третья голова была уверена, что это диверсия в стиле любимой тещи преклонных лет) он пропускал мимо ушей, почти не вникая в суть. Какая там Мавка, а вот гусь в яблоках… -  И мне срочно надо тут одно дело провернуть гастрономического… эээ… в смысле дипломатического толка.
Горыныч любил охотиться и, слава богу, умел. В былые времена, когда он был «рысаком» поджарым, он летал под куполом небесным бесшумно и быстро, словно американский истребитель. О двух ногах такой стеллс провернуть было немного сложно. Поэтому голубиную братию он обходил по широчайшей дуге, сверкая желтым глазом зловещщщщще, да натачивая когтищщщщи. А между дело парла… пошни… парламентерская миссия Яги на пару с Кикиморой шли не очень. Гуси нервно пырились на Лихо и собирались по-тихому ливануть с этой катки подобру-поздрову.
Но хер там плавал. Только не хер, а Горын. Суетящемуся Серому он положил руку на плечо, помогая чарам Кикиморовским прибить невидимыми гвоздями подлеца к стулу.
- Куда это ты собрался, любезный? Только пришли, а уже уходите, а как же выпить за здоровье собравшихся? По одной на душу населения. А потом и на посошок, хороший такой маринованный гусь получится. В пиве. Что? Я что, я ничего. Тебе послышалось. – вкрадчиво зашипел пьяный и веселый Змей. – Угомони-ка братана своего белобрысого, а то балагур от всех богов, девушке соль на сахар сыпать. А что при форме приехали? О. Это что такое?
Блестяшка. Штучка. Горыныч любил штучки. Снимать с трупов в частности.
- Может одолжишь погонять, м? Вместе с табельным и значком. Ну мне так. По приколу.
Вот только Серый как-то нервно отреагировал и пытался у Змея ручонку-то свою лапчатую отобрать.
Горын обиделся.
Поэтому вывернул ретивому гаду руку (ну-ка все заткнулись, я в образе!), даже если были протесты по поводу дурного поведения с отбитой напрочь дипломатической составляющей, ему было до недр земных наплевать. Заиграли инстинкты, которые толкали Змея на похищение девиц, княжеской казны (неоднократно, к слову), да сниманию с богатырей, царевичей (и рыцарей) нарядного обмундирования.
Зажал браслетик с бусинками. Жалко ему, видишь ли.
- С вами в эфире ваш любимый мастер шашлычных дел Драконян и его фирменный рецепт – шашлык из мента. Усаживайтесь детишки поудобнее, сейчас будет жарево. – загоготал Горыныч, в стиле маньяка скалясь до ушей во все (сто) тридцать два зуба, поднеся зажигалку к запястью Серого. – Кому крылышки копченые? Кому тушку, кому голяшку?
Кажется у Гуся случилась истерика, поэтому он отправился мордой в стол (не без помощи несостоявшегося шашлычника) браслет слетел с его руки в когтищи Змея, а потом щелчком полетел к Кикиморе.
- Держи сувенирчик. Парни угощают.
[nick]Огнеслав [/nick][status]Я ПРИШЕЛ ЖЕЧЬ, И Я ЖГУ[/status][icon]https://i5.imageban.ru/out/2019/09/08/f80608ef500be406d88e871d036f674f.jpg[/icon][sign]I love to watch the castles burn
These golden ashes turn to dirt
I've always liked to play with fire[/sign]

Что ни пир, то горой. Что ни побоище, то сметать по закоулочкам косточки. А Сева знай себе все посмеивается: не по его, щучьему велению, по неведомому плану тут все. Проще не вмешиваться, раз никто по уму не желает – и без того всяк норовит считать себя умнее другого. Вон, Серый, к примеру, бьется фейсом об тейбол на вполне логичное замечание. Горыныч, и того краше, зубы свои семимильные скалит, да все угрожать намеряется: в уху, да в уху, как будто сидит на рыбной диете, а не на мясной. Нет, щука, конечно, и в этом дельце ему подсобить бесплатно могёт, да только скатерть-самобранка и без того стол уставлять горазда яствами разными, а значит – обломиться, плешивый ящер. Впрочем, думает Сева с насмешкой, шо бы не покуражиться. Напоследок. И, покуда эти, которые семи пяди во лбу, оприходуют ворвавшихся птичек, вместо того, чтобы им бревнышком в темечко да искать затесавшегося в их честную компашку предателя (а Сева что-то не помнит, чтобы кто-то сошелся в едином вменяемом мнении вызывать им гусей, али же штурмовать неприступные баррикады – со Змеем Горынычем в авангарде али транспарантом расписным наголо), достает из широких штанин ворох одним чудом вместившихся туда каталогов и ну всем, на глядя, подсовывать под нос.
«Потрите страничку, позолотите ручку». Ведь, говориться же, войнушка войнушкой, а обед должен по расписанию быть.
Что же до прочего… Об одном Сева жалеет – нет тут попкорна. И коли уж так, пусть уж Ягуся сама расхлебывает кашу, выбегающую из расписного горшка – сказка другая, но такая, мать его, поучительная.
И об одном лишь Щука печалится: как это только всем этим, которые семи пяди во лбу, не пришла в их забубенную голову идея соединить волшебные силы все воедино. Вот тогда началась бы самая настоящая тут потеха, а это вот все – гусям на смех.
Но Сева у нас скромный малый, пока за хвост не поймают, больше ни слова не выдавит из себя.
Покуда не обратятся.
Покуда не пожелают.
Или, там, рак на пригорке не свистнет.

[AVA]https://i.imgur.com/qeRqV6g.jpg[/AVA]
[NIC]Сева Штучный[/NIC]
[STA]откройте, орифлейм[/STA]

Отредактировано Cillian McBride (19.11.2019 02:16:24)

[AVA]https://a.radikal.ru/a18/1909/72/4b0f5f3617b1.jpg[/AVA] [NIC]Даниил Лихо[/NIC]
Лихо опустил обратно рукава свитера, да на все происходящее смотреть стал скептично, считая, что на данный момент все что мог – он сделал. Что ему, человеку в возрасте в разборки ввязываться, вернулся к своему стулу, из кармана пальто выудил коробочку с монпансье и с удовольствием отправил в рот несколько конфеток, медленно рассасывая, наслаждаясь вкусом.
Плана дальнейших действий он, пока, особо не услышал, а с гусями теперь пусть молодые разбираются: радушная хозяйка Константиновна ценные указания дает, Огнеслав отрывается (не сожрал бы только, все ж не поймут люди добрые каннибализма в центре Златоглавой), кикимора колдовство свое использует, Серый вопросы задает, Поповишна только что-то странно воду мутила,  и чего так заволновалась, старая, абы кто не передумал, но на это дело Лихо только рукой махнул, кто знает, что там в головушке у богатыря, попавшего в старческое, да еще и женское, тело творится. 
Так что, собственно, сейчас ему особо и делать-то нечего, сиди себе, наблюдай за допросом пернатых, да карамельки ешь. А, коли понадобится, кликнут, поможет, чем может. Пожалел сейчас Лихо только об одном, что книги с собой никакой не взял, в транспорте неугомонные почитать не дадут, да и жаль, испортят еще печатное творение, на собрании читать, вроде как неудобно… Хотя, что от него сейчас зависело?.. а старенький телефон никаких новшеств, вроде электронных книг не поддерживал. Так что пришлось Даниилу сидеть за столиком, да наблюдать за происходящим, подпирая кулаком подбородок.